Усилия по укреплению внешнеполитических позиций Бхутто сочетал с заботами по расширению базы поддержки внутри страны. Этого он пытался добиться с помощью новых популистских программ, обращенных в основном к сельскому населению. В ноябре 1975 г. премьер-министр торжественно объявил о полном освобождении собственников небольших участков (менее 12 акров орошаемой и 25 неорошаемой, суходольной земли) от Уплаты земельного налога и всех других сборов, связанных с собственностью на землю.
Одновременно увеличивались сборы с владельцев более крупных участков на 50 и 100 % в зависимости от площади. Официальные источники подсчитали, что объявленные меры, вступавшие в действие с весны 1975 г., должны были освободить от тягот налогового бремени (сохранялся только водный сбор, абиана) абсолютное большинство собственников земли (5 млн. крестьян в Панджабе, 1,5 млн. в СЗПП, 0,5 млн. в Синде). Правительство также объявило о программе наделения безземельных жителей деревень небольшими участками для постройки жилья.
В апреле 1976 г. последовала еще одна громкая акция премьера — специальный указ правительства постановлял ликвидировать систему сардари в Белуджистане. Традиционная система господства племенных вождей (сардаров) включала уплату им части урожая, выполнение работ, обязательные приношения и т. д. Указ запрещал содержание сардарами своих тюрем, аресты и расправы над рядовыми членами племен.
Принятые указы имели главным образом пропагандистское значение. Продолжавшаяся в то время война в Белуджистане делала применение последнего из них затруднительным, позволяя использовать его выборочно, в сугубо политических целях. Меры по отмене сардари разрабатывались еще правительством Национальной народной партии. В июне 1972 г. оно добилось принятия на сессии провинциального собрания резолюции о необходимости такого шага и, кроме того, прекращения выплат сардарам из государственной казны определенных сумм на их личные расходы (в соответствии с установленной в конце XIX века колониальной практикой).
Однако, по словам тогдашнего главного министра А. Менгала, «отмена сардари путем законодательного акта будет бесполезной», если не изменить условия существования племен. Излишне говорить, что, объявляя о никак не подготовленной, голословной отмене старой системы, центр, разумеется, и не упомянул об инициативах прежних провинциальных властей.
Что касается объявленных мер по облегчению налогового бремени малоземельных собственников, то следует учесть резко сократившиеся реальные размеры земельного налога. В колониальное время он служил одним из главных источников пополнения казны, но, по меньшей мере, с 1920-х годов его ставки в большинстве округов не пересматривались. По мере роста цен сокращался удельный вес земельных сборов в общих расходах
крестьянских дворов. В Панджабе, по официальным расчетам, 5 млн. мелких собственников должны были заплатить 60 млн. рупий, то есть в среднем 12 рупий в год. Учитывая, что заработок поденного рабочего к тому времени превышал 5 рупий в месяц, отмена сборов не могла существенно сказаться на материальном положении крестьян, хотя, безусловно, укрепила репутацию Бхутто как защитника их интересов.
Увеличение ставок для средних и крупных собственников должно было вызвать недовольство помещиков, однако, вместо протестов и отторжения от принимавшего непопулярные меры правительства в последние годы режима Бхутто наблюдалось увеличение притока крупных землевладельцев в ряды его партии, причем повсеместно, не только в Синде, но и в Панджабе и «малых провинциях». Этот парадокс объяснялся, с одной стороны, стремлением традиционных хозяев положения на местах снизить для себя ущерб от нововведений, а с другой — решением Бхутто еще больше опереться на них при осуществлении своей внутренней политики.
Символом последнего в определенной степени стало возвращение Гулама М. Кхара на пост губернатора Панджаба в марте 1975 г. Прозванный «панджабским львом» за вспыльчивый мстительный характер, он был ярким представителем группы молодых «феодалов» в партии Бхутто, занимал пост губернатора, а затем главного министра провинции в 1972-1974 гг. Восстановив против себя идеалистически настроенных интеллигентов в руководстве панджабского отделения ПНП, Кхар был вынужден подать в отставку.
Его восстановление, хоть и временное, так как Бхутто получал все больше сигналов не доверять ему, было расценено как пример беспринципного политиканства, того, что на традиционном жаргоне в Пакистане называется сиасат (реальная политика). Все более отягощенной сведением старых счетов и личными разборками становилась ситуация в Синде и других провинциях.
Способствовала тому и реорганизация правящей партии, проведенная в 1975 г. Из достаточно аморфного и слабоструктурированного движения, объединенного единым лидером и едиными символами, она превратилась в строго иерархическую организацию. По команде сверху внизу была создана сеть ячеек на Уровне деревень и махалла (кварталов городов). Ячейки были
поставлены под контроль партийных организаций на уровне округов, а те в свою очередь опекались провинциальными комитетами. Важно отметить, что контроль над всей партийно-бюрократической машиной при Бхутто оказался у традиционных групп, крупных землевладельцев и «душевладельцев», то есть хозяев в материальной и духовной сферах. (Заметим в скобках, что Айюб Хан в меньшей мере опирался на представителей «феодального» класса, стремясь внедрить в деревню городской капитал, заинтересованный в сельскохозяйственном развитии; недаром именно тогда, особенно в первой половине его правления, была заложена основа «зеленой революции».)
Republished by Blog Post Promoter
Надо собирать с них дань!! Обязательно!
А зачем, вроде они и так налоги платят?!